Размышления у заброшенной могилы генерал-фельдмаршала З.Г. Чернышева

Апрельским вечером 1945 года над тыловыми позициями войск 1-го Белорусского фронта летел небольшой самолет. В установленных местах он сбрасывал на землю небольшие пакеты, к которым были привязаны ярко-красные вымпелы. Эти пакеты подбирались специально назначенными людьми и передавались политработникам. А на следующий день в войсках прошли необычные политзанятия – замполиты показывали солдатам и офицерам содержимое пакетов – металлические ключи необычной старинной формы.

- Смотрите, - говорили они, - это ключи от Берлина. В 1760 году русские солдаты уже входили в немецкую столицу победителями. Пусть же и вас вдохновляет мужество ваших предков, русские всегда бивали прусских!

Неизвестно, рассказывали ли тогда солдатам о том, кто командовал русскими войсками, впервые взявшими Берлин: генерал-фельдмаршал Захар Григорьевич Чернышев не входил в число тех полководцев, которых советская пропаганда поставила в ряд военных гениев, хотя современники весьма высоко оценивали его полководческие таланты.

Он родился в Москве, где его отец – прославленный полководец петровской эпохи генерал Григорий Петрович Чернышев выполнял важную административную миссию.

Отец был не только отчаянно храбрым воином, но и одним из первых русских военных мемуаристов, он оставил и подробную запись о рождении сына:

«Захар Григорьевич родился в Москве, марта 18-го дня, то есть в воскресенье, в 12-м часу пополуночи, 1722 г.

По астрономии планета солнце, звание: Овен.

Восприемники были: братья его двоюродной Данила Иванович Апачинин, и родной, Григорий Григорьевич Чернышев; восприемницы сестры его родные, Наталья Григорьевна, Катерина Григорьевна».

Захар был третьим сыном и пятым ребенком в большой семье Чернышевых. Свое имя он получил в честь прадеда – Захара Чернышева, служившего выборным дворянином в середине XVII века. Как и всем сыновьям прославленного генерала, ему с детства была уготована военная карьера. В 1735 году, т.е. тринадцати лет от роду, он вступает в военную службу.

Правда, если его отец добывал чины и славу со шпагой в руке, был удостоен генеральского чина после многих лет напряженной и опасной службы, после участия во множестве сражений, оставивших на его теле следы многочисленных ран, то военная карьера Захара Григорьевича быстро шла в гору, и не на полях битв, а на придворном паркете. Молодой офицер часто появлялся при дворе, снискал симпатию наследника престола великого князя Петра Федоровича, а также его супруги – будущей императрицы Екатерины. К началу Семилетней войны он был уже генералом. Настала пора оправдывать высокое положение и чин в огне баталий.

В 1757 году генерал-майор Чернышев направлен в качестве русского военного представителя России в штаб австрийской армии фельдмаршала Дауна. 18 июня того же года он принимает участие в знаменитом сражении при Колине, где австрийцы впервые нанесли поражение непобедимой дотоле прусской армии во главе с самим Фридрихом Великим. (Правда, надо отметить, что Даун имел 54 тысячи войска против 35 тысяч у Фридриха).

Императрица произвела Чернышева в следующий чин генерал-поручика (так в те годы именовали генерал-лейтенанта) и наградила орденом св. Александра Невского.

На следующий год граф Чернышев получает новое назначение уже в русскую армию генерала Фермора. Командуя гренадерскими полками, он принимает участие в кровопролитной битве при Цорндорфе. Около этой немецкой деревушки сошлись в генеральной баталии 44 тысячи русских и 36 тысяч пруссаков. Сражение очень быстро потеряло порядок и перешло в хаотичную схватку. Потери обеих сторон были ужасными. Вплоть до начала наполеоновских войн Цорндорфская битва считалась одной из самых кровопролитных в истории.

Русское командование на какое-то время утратило управление войсками, но наши полки стояли непоколебимо, отбивая атаки конницы Фридриха. Через несколько часов ожесточенного боя у противников кончились патроны, и началась рукопашная схватка. До конца дня то русские, то пруссаки предпринимали отчаянные атаки и контратаки, и только ночь разделила сражавшихся.

Именно тогда, пораженный мужеством и стойкостью русских войск Фридрих сказал – «русского солдата мало убить, его еще надо повалить».
Участник Цорндорфской битвы А.Т. Болотов так описывал ее заключительный этап: "Группами, маленькими кучками, расстреляв свои последние патроны, они оставались тверды, как скала. Многие, насквозь пронзенные, продолжали держаться на ногах и сражаться...".

На следующий день обе армии начали отступление от усеянного телами павших поля битвы. Пруссаки потеряли убитыми 4000, раненными 6000, пленными – 1500, 10 знамен и 36 пушек. Русские – 7000 убитыми, 10000 раненными, 2000 пленными, 11 знамен и 60 орудий. Столь малое число пленных наглядно показывает ожесточение битвы – обе стороны сражались насмерть, «без пардону».

Граф Чернышев находился в самом пекле битвы. Все его адъютанты погибли, под ним было убито две лошади, а сам он, тяжелораненый, попал в плен.
Григорий Петрович мог бы гордиться сыном. Прусский король поместил пленного генерала в крепость Кюстрин, откуда он был освобожден в 1759 году в ходе очередного обмена военнопленными.

А в 1760-м генерала ждал триумф – знаменитый рейд на Берлин. Русское командование, обнаружив, что прусский король сосредоточил все свои силы против австрийцев и оставил столицу без защиты, сформировало отряд под общим командованием генерала Чернышева, которому было поручено «От города требовать знатную контрибуцию. Тамошние арсеналы, пушечный, литейный дом, все магазины (т.е. армейские склады), оружейные и суконные фабрики в конец разорить. Жителям же города обид и разорения отнюдь не чинить».

Первый приступ к городу русского авангарда под командой генерала Тотлебена пруссаки отбили. Но с подходом главных сил Чернышева капитулировали. 9 октября 1760 года русским были вручены те самые символические ключи от города, копии которых показывали советским войскам в 1945-м.

Получив с города контрибуцию и уничтожив в нем все военные объекты, русские войска отошли к своим главным силам. Участвовавшие в походе на Берлин полки получили от императрицы особую награду – серебряные трубы с памятной надписью.
После Семилетней войны Захар Григорьевич более 10 лет возглавлял Военную коллегию, т.е. стоял во главе военного ведомства России. За эти годы он провел ряд важных преобразований в армии, основанных на осмыслении опыта Семилетней войны и сыгравших важную роль в победах русских войск в войнах второй половины XVIII века. Как отмечает биограф полководца, «около 12 лет граф Чернышев с примерным искусством и отличным успехом управлял Военной Коллегией: при нем изданы новые штаты, положения, инструкции для полков; водворены в войсках лучший порядок и благоустройство»

Важной стороной деятельности Захара Григорьевича на государственном поприще было и руководство Комиссией о строении городов. В задачу этого учреждения формирование, говоря современным языком, градостроительной концепции, создание планов для старых и новых городов, разработка типовых проектов зданий и многое другое. Формально Комиссия подчинялась Сенату, но реально ее руководители докладывали свои проекты напрямую государыне.

За 34 года работы комиссия разработала планы 416 губернских и уездных городов (как старых, так и новообразованных). Составлению каждого плана предшествовала огромная работа по исследованию уже имеющихся городов, составлению их фактических планов и статистических описаний. Сейчас эти документы представляют собой бесценный кладезь информации для историков.

Работавшие в комиссии архитекторы разрабатывали планы новых городов и проекты типовых зданий. Города получали геометрически правильную сетку кварталов, с парадными площадями и удобной застройкой. Эти грандиозные градостроительные преобразования подкрепляли действия правительства по масштабной реформе системы территориального управления (создание губерний) и городского сословия. И если о создании губерний и издании «Жалованной грамоты городам» можно узнать из любого учебника истории, то деятельность екатерининских градостроителей осталась, что называется «за кадром». Но изменение быта горожан, самого характера городского устройства сыграло не меньшую роль в жизни общества, чем указы и решения правителей.

Затем Захар Григорьевич стал первым генерал-губернатором огромной территории, присоединенной к России по итогам раздела Речи Посполитой.
На этой территории были образованы два наместничества – Могилевское и Псковское. Граф должен был, во-первых, привести тамошние порядки в соответствие с общероссийскими, а, во-вторых, обеспечить развитие и процветание края.

Задача была не простой, поскольку, с одной стороны, на присоединенных территориях было много «такого устроенного и устраивающегося, чего в прочих губерниях империи нашей еще нету», а, с другой - польское государство, в состав которого они недавно входили, переживало не лучшие времена. Не было ни карт, ни статистических справочников, на территориях были проблемы с дорогами, отсутствовала привычная в России система почтовой связи и т.д.

Первой своей задачей новый генерал-губернатор видел создание инфраструктурной связи новых земель с Россией. Еще в 1772 году он составил «Почтовое учреждение для двух белорусских губерний», в кратчайшие сроки были созданы 134 постоялых двора и почтовые станции, которые не только связали новые территории со старыми губерниями, но и обеспечили устойчивую почтовую связь внутри наместничества.

В 1777 году под руководством Чернышева были составлены атласы Могилевской и Псковской губерний, а через год – утверждены планы городов.

Почти одновременно начинается широкомасштабное дорожное строительство. Города края связали шоссейные дороги с плотным покрытием, обсаженные по краям деревьями. Путешественникам они напоминали парковые аллеи. Проложенный по указанию графа тракт Гдов – Псков – Остров – Опочка – Полоцк – Могилев, был впоследствии продлен до Киева и стал одной из важных магистралей империи.

Во время своего посещения края императрица Екатерина писала генерал-губернатору: «Если бы я сама не видела такого устройства в Белоруссии, то никому бы не поверила, а дороги Ваши как сады». Эта оценка из уст государыни особенно примечательна, потому что собственный проект Екатерины - строительство шоссейной дороги между Санкт-Петербургом и Москвой, - окончился полным провалом. Шоссе удалось довести лишь до Новгорода, и качество его оставляло желать лучшего.

Под руководством Захара Григорьевича преобразилась столица наместничества – Могилев, и другие крупные города. По одобренным им проектам строились казенные и публичные здания, храмы, разбивали площади и прокладывались улицы.

В 1782 году граф Чернышев назначается генерал-губернатором Москвы. По словам его биографа, он «обновил, украсил древнюю столицу многими зданиями». И действительно, хотя Захар Григорьевич возглавлял новообразованную Московскую губернию всего два с половиной года (с 4 февраля 1782 до своей смерти 29 августа 1784) он успел сделать весьма много.

Начал граф с постройки собственного дома, выбрав для этого пустырь рядом с Тверской улицей. По проекту знаменитого Матвея Казакова был сооружен величественный особняк в классическом стиле, для постройки которого был использован камень, оставшийся от разборки стен Белого города.

Это здание оказалось настолько удобным и настолько оптимально расположено, что в 1790 году казна выкупила его у наследников графа для резиденции московских генерал-губернаторов. В настоящее время в здании располагается московская мэрия.

Скончался Захар Григорьевич Чернышев на 63-м году жизни, 29 августа 1784 года.

Ни один памятник не напоминает потомкам о жизни и деятельности графа Чернышева. Был в старой Москве Чернышевский переулок, да и тот переименовали в революционные годы.

Впрочем, один памятник Захар Григорьевич воздвиг себе сам – это Казанская церковь в его усадьбе Ярополец, что находится всего в 100 верстах от Москвы, заранее выбранная им местом своего погребения.

Церковь по праву может считаться одним из самых необычных храмов Подмосковья. Представьте себе два абсолютно одинаковых кубических объема, увенчанных двумя одинаковыми куполами, с апсидами по противоположным сторонам, соединенные друг с другом классическим четерыехколонным портиком. Храм строго симметричен относительно своей центральной оси. Другого такого, пожалуй, и не найдешь. Строительство столь необычной церкви началось на рубеже 1780-х годов.

И сразу встает вопрос – кто автор столь оригинального и необычного проекта? Документы, изученные историком архитектуры А.В. Чекмаревым, дают поразительную картину – к сооружению храма оказываются причастны сразу несколько выдающихся архитекторов того времени – М.Ф. Казаков, В.И. Баженов, К.И. Бланк - при этом ни одному из них однозначно приписать проект нельзя.

Можно предположить, что автором проекта является… сам Захар Григорьевич Чернышев. Граф был неравнодушен к архитектуре, известно, что в 1780 году он предлагал свой проект собора св. Иосифа в Могилеве, со всеми перечисленными архитекторами он поддерживал тесные отношения и как генерал-губернатор Москвы, и как покровитель искусства, и как видный деятель масонства. Вполне возможно, что он пользовался консультациями или технической помощью при составлении проекта, но вот изначальный замысел сформулировал сам.

Два объема храма – это собственно церковь (северная часть) и родовая усыпальница, причем, место для собственной могилы граф отвел прямо напротив алтаря.

В этом храме довелось побывать и автору этих строк.

Ограда выглядит потрепанной, но еще стоит, проходим через открытую калитку на церковную землю. Вблизи видно, как сильно пострадал заброшенный храм. Обвалился угол фронтона, покосились главы, в окнах куполов зияют дыры, кругом все усеяно кирпичной крошкой и осколками штукатурки.
Обойдем церковь кругом. С противоположной стороны вид ничуть не лучше. Чуть в стороне возвышается колокольня, увенчанная… металлическим баком для воды – в советское время из нее пытались сделать водонапорную башню.

Подле стен храма – две могилы. В одной погребен иерей Сергий Ястребов, в соседней – протоиерей Николай Алексеевич Протопопов. По-видимому, это были последние настоятели Казанской церкви перед ее закрытием в 1966 году. Потом в здании ненадолго устроили клуб, но проработал он всего три года, после чего храм просто забросили.

Все двери надежно заперты, но попасть внутрь можно через окно в северной части здания. Здесь тихо и светло. От иконостаса весьма необычной формы остался только каркас.

Стены покрыты разнообразными подписями многочисленных вандалов. Наверху одной из стен некто так и подписался – «Дикий».

Но даже в таком виде храм производит впечатление. Легкие колонны, красивые переплеты окон, лепнина, еще уцелевшая в верхней части стен – все гармонично собрано в единое целое, каждый штрих, вплоть до деревянных украшений дверей в точности на своем месте. Недаром специалисты считают, что проект интерьера храма разрабатывал великий Баженов.

Изнутри видно, в каком плачевном состояние находится здание. В сводах сияют многочисленные дыры, через которые зимой в храм попадает снег.

Многие колонны покосились, с них слетела штукатурка. Две и вовсе повалены.

Через притвор пройдем в мавзолейную часть здания. Здесь та же картина запустения. В годы войны свод храма пробил снаряд, расколовший пол перед надгробием графа Чернышева. Дыру так и не заделали, а в более поздние времена охотники до графских сокровищ расширили ее ломами. Вскрыты и соседние склепы.

Вот и могила покорителя Берлина. Усеченная пирамида из белого камня, на цоколе которой высечены гербы рода Чернышевых и города Москвы – святой Георгий, побеждающий дракона. Барельефы для памятника были заказаны известнейшему европейскому скульптору Александру Триппелю. Еще недавно, памятник украшал высеченный портрет фельдмаршала, в 2002 году бесследно исчезнувший.

Доска с надписью «Генерал-фельдмаршал граф Захарий Григорьевич Чернышев», также сорванная с места вандалами, ныне находится в Ярополецком народном музее.

Могила пребывает разоренной и заброшенной. Созданное графом Чернышевым здание обладало почти столетним запасом прочности, но и он на исходе.

Между тем нельзя сказать, что это место неизвестно и забыто. И зимой и летом сюда приезжают любопытные до истории Отечества и русской культуры туристы. Если бы с каждого посетителя брать хоть небольшую плату, наверно, это окупило хотя бы содержание здания. Но нынешние законы таковы, что превратить Казанский храм в музей, пусть бы и частный, невозможно. Вот и получается, что сотни, а то и тысячи неравнодушных людей, каждый год посещающие Ярополец, остаются бессильными свидетелями гибели значимого памятника прошлого.

Каждый год 9 мая наша страна торжественно отмечает очередную годовщину победы в Великой Отечественной войне. И чем дальше от нас та война и та победа, тем пышнее становятся празднования. И денег на них не жалеют. А ведь малой толики средств, отпущенных на флаги, ленточки, и парады хватило бы на то, чтобы привести в порядок могилу военачальника, чьим примером вдохновлялись победители 1945-го….
___________________________________________________________________
Александр Музафаров